В 1962 году я закончил МИИГАиК и был направлен в МАГП, где в вычислительном цехе проработал до августа 1963 года, когда в составе Калимантанской экспедиции министерства геологии в качестве топографа-переводчика выехал в Индонезию. Командировка оказалась не очень удачной и закончилась в марте 1964 года. После неё начальник отдела кадров ГУГК предложил мне перейти в ЦНИИГАиК на должность м.н.с. в Отдел научно-технической информации (ОНТИ), где я проработал чуть больше года и в 1965 году перешел на работу в ОСПГ. В ОСПГ меня привлекал как коллектив (многих я знал во время учебы), так и сама работа, которая проходила по всей территории СССР.
1966 год начался с командировки на полигон Сары-Шаган, куда с Андреем Петровым мы вылетели накануне 8 марта. Наша задача была выставить в проектное положение новый контррефлектор на антенне Т-10. Как обычно в России, на объекте ничего не было готово, мы бездельничали почти месяц, за полдня сделали работу и вернулись в Москву. Вторая командировка на этот полигон была уже по теме "Амур" в том же 1966 году и оказалась гораздо тяжелей и интереснее.
Амурские "волны"
В конце лета 1966 года состоялась одна из самых запоминающихся, тяжелых и интересных командировок. Речь идет об определении величины ракетной рефракции. Работа выполнялась большим составом сотрудников отдела под руководством С.И.Грызулина. Схема работы такая. Специальными теодолитами, расположенными в углах четырехугольника со стороной около 10 км, одновременно засекалась осветительная бомба, сбрасываемая с самолета с разных высот. В то же самое время эта же бомба засекалась тремя теодолитами АУ-2/5? с одной точке на расстоянии около 100 км от бомбы. Все наблюдения были связанны системой единого времени (СЕВ). Порядок наблюдений был следующий: к началу каждой минуты теодолит с помощью искателя наводился на бомбу, первые 10 секунд каждой минуты кинокамерой делались снимки бомбы на фоне сетки нитей теодолита, после чего выполнялись отсчеты по его обоим кругам. Отсчеты фиксировались на магнитофон «Астра». До конца минуты необходимо было еще подписать время на ленте хронографа с метками моментов производства кадров. Работа сложная и требует большого внимания. Для нас с Андреем Петровым было особенно сложно в первые дни работы, так как остальная команда участвовала в аналогичных измерениях в1965 году. Вспоминается первый день. Объявлена трехминутная готовность. Небо отличное, звездное, и кажется, что звезды бегут очень быстро. Одну из них я принял за бомбу, навелся, сделал 10 кадров и собирался делать отсчеты по кругам, когда боковым зрением впервые увидел настоящую бомбу. Магнитофон зафиксировал комментарии. Постепенно работа наладилась и если в первое время подписывать ленту хронометра приходилось напарнику, то вскоре я стал успевать делать все сам, а Андрей на своей «Спидоле» ловил хорошую музыку для сопровождения наших отсчетов на магнитофоне.
В заключении по этой теме хочу сказать, что работа требовала как сложной организационной подготовки (прежде всего инструментальной), так и обеспечения слаженной работы всей команды на самом объекте. В успешном ее выполнении большая заслуга Грызулина С.И. и достойной наградой ему послужило единогласное одобрение ученого совета МИИГАиК на защите кандидатской диссертации.
Закончил я 1966 год в Евпатории, где в составе большой группы сотрудников нашего отдела под руководством Сапуновой Д.В. участвовал в базисных измерениях на территории Центра дальней космической связи, в котором начинал свою карьеру С.Грызулин в люльке на АДУ-1000.
От Вентспилса до Уссурийска
Весной 1967 года я отправился в Латвию в Вентспилс, где под руководством Козина Ю.А. впервые познакомился с радиотелескопом космической связи ТНА-110. При моем участии на стапеле была сформирована параболическая поверхность главного зеркала радиотелескопа диаметром 32 м и установлено вторичное зеркало (контррефлектор) и я получил ценный опыт по сборке зеркальных систем полноповоротных радиотелескопов.
1968-1970 годы слились у меня в памяти в череду командировок в различные уголки СССР. Тут и ряд командировок в Плесецк в компании с Федосовым Ф.П., Трениным А.Б, Вареновым А.А. для выполнения регламентных работ и привязки отсчетных систем различных антенн. Тут и работы на полигоне ЦНИИГАиК по определению азимута с помощью гиротеодолита с Глумовым А.П. и линейные измерения базиса с командой Крылова В.Д. Неоднократно был на РАТАНе, где выполнялись очередные циклы высокоточных линейных и высотных измерений для определения стабильности пунктов опорной сети. В Вентспилсе принимал участие в определениях весовых деформаций на антенне ТНА-110. Выполнял нивелирование пунктов базиса на Камчатке. Участвовал в регламентных работах в Колпашево. Участвовал в юстировке антенны КТНА-200 в Щелково. Побывал в нескольких в/ч в Казахстана и на Алтая для выполнения регламентных работ на разных антеннах.
В первых числах января 1970 года я вместе с Борисами Феоктистовым и Горыниным приехал в Уссурийск и сразу попал на заседание правительственной комиссии, на которой было заявлено, что монтаж антенны П-400 должен быть закончен к очередному съезду КПСС в марте этого года. Это заявление у меня вызвало смех, так как кроме фундамента ничего не было. В процессе работы в январе-феврале я был посрамлен за недоверие к хорошо организованному труду. Работа велась круглосуточно и одновременно на монтаже ОПУ и двух стапелях для нижней и верхней частей зеркала. Так как необходимость в контроле монтажа и юстировке возникала постоянно, нас могли вызвать в любое время суток. В Москву мы привезли справку, заверенную представителем правительственной комиссии и командиром части, дающую нам право на отгул больше, чем на месяц.
В начале марта зеркальная система была собрана и установлена на ОПУ. К сожалению, дальнейшие события несколько испортили картину. При наладке приводисты по оплошности на приличной скорости опустили зеркало на одну из ног портального крана, чем деформировали как сам кран, так и нанесли значительный ущерб каркасу и поверхности зеркала. В результате ремонт пришлось делать наверху, с чем монтажники и мы геодезисты успешно справился, за что и получил премию от предприятия, виновника аварии.
В течение 1971 года я несколько раз выезжал в Уссурийск для выполнения всего комплекса юстировочных работ: установки опоры контррефлектора, определения весовых деформаций поверхности зеркала, привязки нулей датчиков углов поворота, контрольных определений взаимного положения осей ОПУ и проектного состояния поверхности зеркала.
Период 1972-1975 годов с небольшими перерывами я провел в Вентспилсе, где в качестве консультанта совместно с геодезистами 132 экспедиции МАГП обеспечивал геодезическое сопровождение строительства нескольких антенн, в том числе и антенны П-400.
РАТАН – 600
На РАТАН-600 впервые я попал весной 1968 года.
В то время будущий телескоп представлял собой большую строительную площадку, на которой проводились бетонные работы по сооружению фундаментов и эстакад для установки элементов телескопа.
Моя первая командировка на РАТАН длилась около месяца, а вплотную я приступил к работе на РАТАН – 600 только в 1976 году.
К этому времени строительные и монтажные работы были в основном закончены, телескоп введен в эксплуатацию и радиоастрономы поставили задачу исследования качества отражающих поверхностей и факторов, влияющих на их геометрию. Цель исследований - определить возможность улучшить точностные характеристики его зеркальных систем.
Для начала выполнили контрольное нивелирование горизонтальных осей щитов, установленных на средний радиус, ср. кв. величина отклонения от проекта оказалась равной ±0,95 мм. Стало ясно, что требуется большой объем исследований стабильности геометрии.
В составе бригад ОСПГ под руководством А.П. Глумова я и занимался этим до 1982 года.
Сначала были определены параметры стабильности нашей опорной сети. Колебания планового положения центров 12-ти фундаментальных реперов оказались в пределах точности линейных измерений. Высотное положение центров по результатам 34 циклов высокоточных нивелировок выполненных за период с 1968 по 1982 год позволило выявить сезонные изменения высот реперов, ближайших к горным речкам Зеленчук и Хуса, между которыми расположен телескоп. Сезонные изменения связаны с летним таянием снегов в горах и соответствующим подъемом уровня воды в руслах. Конечно, эти сезонные изменения высот относятся и к элементам кругового отражателя.
Второй фактор, определяющий изменение высоты щитов это температурные деформации эстакад. В результате суточных измерений на эстакадах разной высоты получен суточный коэффициент линейного расширения их: 0,0068 мм/м.град. Сезонные изменения высот эстакад, определенные за 10 лет из 39 циклов их определений, дали температурный коэффициент: 0,01202 мм/м.град.
Третьим фактором оказались погрешности изготовления и монтаже рельсовых путей для перемещения щитов по радиусу. Здесь пришлось снимать индивидуальные характеристики изменения высоты концов угломестных осей при движении щита по радиусу.
По всем полученным данным этих исследований работниками САО были разработаны программы введения поправок в машины, управляющие формированием зеркал в зависимости от координат объекта наблюдений. Астрономы убедились, что поправки существенно улучшают разрешающую способность телескопа.
Гребень
Последние годы восьмого десятилетия я был занят разработкой методик геодезических работ при создании вблизи Одессы радиотелескопа «Гребень».
По проекту радиотелескоп должен представлять вырезку из сферы радиусом 30 метров. Ширина вырезки 25 м, разность высот крайних точек около 60м, длина около 80 м. Так как телескоп был предназначен для работы со стационарными спутниками, его зеркало не имело осей вращения, а не большие повороты диаграммы направленности осуществлялись перемещением вторичного зеркала (контррефлектора) по рельсам на наклонной эстакаде. Каркас главного зеркала состоит на 8 колоннах (четыре передних и четыре задних), связанных друг с другом жесткими связями. Только одна из колонн имеет заглубленный фундамент, остальные семь колонн, опираясь на специальные опорные плиты-фундаменты, имеют возможность скользить по ним. Такая конструкция каркаса по замыслу авторов должна сохранять форму главного зеркала при любом изменении температуры.
По ближайшей к центру сферы стороне четырех передних колонн проходят три полосы ферм для крепления элементов (щитов) главного зеркала. Посадочные фланцы элементов крепления имеют возможность юстировочных подвижек.
Поверхность щитов формировалась на стапеле. При этом в 6 точках, близких к местам крепления щита к каркасу радиотелескопа, выставлялись уголковые отражатели, отвечающие за поверхность зеркала. В период монтажа по этим отражателям с помощью светодальномера щит должен был выставляться в проектное положение.
Практически все юстировочные работы в период монтажа производились из центра сферы, для обозначения которого была построена металлическая вышка высотой 30 метров со столиком для установки геодезического инструмента, а для исключения внешних воздействий вокруг нее была выстроена бетонная башня с площадкой для наблюдателя. Изменение высоты инструмента контролировалось инварной проволокой с грузом, подвешенной к столику.
При нашем участии был выполнен монтаж каркаса основного зеркала и даже опытная установка одного щита поверхности. К сожалению, дальнейшие работы были прекращены из-за распада СССР и наше присутствие на территории Украины стало нежелательным.
Работа в "ЮСТАС"
Изменилась обстановка и в РСФСР. Резко сократилось финансирование. Многие военные объекты оказались за границей России, которая стала РФ. Основная часть сотрудников отдела перешла в экспедицию №132 МАГП.
Я на несколько лет задержался в ЦНИИГАиКе. Нас оставшихся перевели в отдел стандартизации, где мы занимались аттестацией и поверкой геодезических приборов, поступающих из разных организаций. Это было довольно скучно и я решил вернуться к полевой работе на московских стройках.
Моя постоянная работа в «ЮСТАС» (ранее мне неоднократно предоставлялась возможность подработать) началась на строительстве офисных зданий рядом со старым зданием фабрики «Дукат». Началась крайне неудачно. Михалев А.А. привез меня для знакомства с местным руководством и главный прораб, итальянец нагло потребовал от нас освободить стройку, так как его вполне устраивал Козин Ю.А., которого я должен был заменить. Но в скором времени Козин уволился, и итальянцам пришлось смириться с моим повторным появлением. Очень быстро отношения были налажены вплоть до того, что в случае возникновения проблемы прораб спрашивал у меня, кто виноват. Если я, то проблема тихо-мирно решалась, если строители, разгорался скандал. Я появился на стройке в начале января, когда еще не полностью был готов котлован для двух зданий в 5 и 8 этажей, объединенных подземным гаражом. В мае монтаж пятиэтажного дома был закончен, и его отдали отделочникам. К концу года был закончен монтаж восьми этажей второго здания, и моя работа с итальянцами была продолжена на строительстве новой фабрики «Дукат» у станции метро «Домодедовская». Фабрика строилась на месте какого-то предприятия и работа была похожа скорее на глобальную реконструкцию под требования предприятия другого профиля. Два года продолжалась эта реконструкция и строительство новых зданий производственного и подсобного назначения. В это время я впервые познакомился с электронным тахеометром и смог на практике увидеть все его преимущества. Работа продолжалась до пуска конвейерных линий и получения первой продукции.
После фабрики «Дукат» я вместе с итальянцами переехал то-ли на реконструкцию, толи на капитальный ремонт помещения для банка около Лубянской площади. Работы для геодезии практически не было, и итальянцы держали меня «на всякий случай» и фирму «ЮСТАС» это устраивало, так как итальянцы всегда аккуратно платили. Наконец, мне удалось уговорить их отпустить меня и на этом мое сотрудничество с итальянцами закончилось, а Михалев направил меня на строительство торгово-развлекательного центра у Курского вокзала.
На стройке работало несколько бригад, и там я впервые после учебы в институте встретил Голланда А.Р. Мы с ним составили одну из бригад и таким составом проработали на этой и других стройках до самого ухода его на пенсию. О нем я вспоминаю с огромным удовольствием, более коммуникабельного человека трудно представить. Стройка запомнилась мне сползанием опорной стенки из-за интенсивного автомобильного движения на Садовом кольце. Потребовалось дополнительное усиление стенки. Тем не менее, круглосуточное наблюдение за ее плановым положением продолжалось до тех пор, пока не было закончено строительство двухэтажного подземного гаража. Конструкция здания довольно сложная: тут и большие торговые залы, и помещения для нескольких кинотеатров, помещения общепита и административные, тут и воздушный переход из торгового центра на Курский вокзал. Через два года объем нашей работы сократился и на стройке осталась одна бригада, а мы с Голландом перешли на строительство десятиподъездного разноэтажного (от 14 до 20 этажей) жилого дома у станции метро «Пролетарская».
Шел 2001 год. Работа на стройке началась с круглосуточной откачки воды из котлована, до тех пор, пока строители не смогли залить бетонную подготовку и на ней смонтировать усиленную арматуру, которая явилась основой для фундаментной плиты толщиной в 1 метр.
Здание имеет полукруглую форму, и мы имели возможность еще раз убедиться в большом преимуществе электронного тахеометра при сложной разметке деталей здания. С нами на стройке работала еще одна бригада: Е.Приворов, А.Приступа и В.Варфоломеев. Слаженная работа продолжалась 2 года и запомнилась лишь терактом на Дубровке, когда мы в течение 2 суток наблюдали площадь перед метро, заставленную машинами скорой помощи.
Последняя стройка перед выходом на пенсию находилась на улице Знаменка, где с 2003 года мы с Голландом обслуживали почти целый микрорайон. Стройка проходила с большими осложнениями и задержками. Основные объекты строительства: два четырехэтажных офисных здания, объединенные общим подземным гаражом, находились во дворе галереи «придворного» художника Шилова. Тому, по-видимому, что-то не нравилось, стройку останавливали, затем возобновляли до очередного скандала.
Проблемы возникали и с домами, предназначенными для реставрации.
В процессе строительства был еще момент, привлекший внимание госорганов к нашей стройке. Уходя как-то со стройки на выходные, мы увидели на Знаменке несколько милицейских машин и замедленное движение транспорта по одной полосе. Подойдя поближе, мы увидели провал покрытия улицы. Оказалось, что какой-то деятель из руководства стройки решил, не имея разрешения, сделал прокол под Знаменкой для прокладки ливневой канализации. Положение усложнялось тем, провал произошел накануне инаугурации президента, кортеж которого должен был пройти по Знаменке на следующий день. Конечно, провал быстро устранили, а этого деятеля со стройки убрали. Еще одним объектом в нашем списке явилось строительство часовни Святого Николая на пересечении Знаменки и Волхонки и благоустройство территории между часовней и нашими офисными зданиями.
После ухода Алеши Голланда из «ЮСТАС» я недолго проработал с одной из сотрудниц нашей фирмы и в 2010 году также покинул «ЮСТАС». Правда, в следующие два года Михалев иногда привлекал меня для замены отпускников, а окончательно я ушел после завершения геодезических работ при грандиозной реконструкции Большого театра, где я некоторое время работал в команде Ремизова А.С.
Глава 5
1966 год начался с командировки на полигон Сары-Шаган, куда с Андреем Петровым мы вылетели накануне 8 марта. Наша задача была выставить в проектное положение новый контррефлектор на антенне Т-10. Как обычно в России, на объекте ничего не было готово, мы бездельничали почти месяц, за полдня сделали работу и вернулись в Москву. Вторая командировка на этот полигон была уже по теме "Амур" в том же 1966 году и оказалась гораздо тяжелей и интереснее.
Амурские "волны"
В конце лета 1966 года состоялась одна из самых запоминающихся, тяжелых и интересных командировок. Речь идет об определении величины ракетной рефракции. Работа выполнялась большим составом сотрудников отдела под руководством С.И.Грызулина. Схема работы такая. Специальными теодолитами, расположенными в углах четырехугольника со стороной около 10 км, одновременно засекалась осветительная бомба, сбрасываемая с самолета с разных высот. В то же самое время эта же бомба засекалась тремя теодолитами АУ-2/5? с одной точке на расстоянии около 100 км от бомбы. Все наблюдения были связанны системой единого времени (СЕВ). Порядок наблюдений был следующий: к началу каждой минуты теодолит с помощью искателя наводился на бомбу, первые 10 секунд каждой минуты кинокамерой делались снимки бомбы на фоне сетки нитей теодолита, после чего выполнялись отсчеты по его обоим кругам. Отсчеты фиксировались на магнитофон «Астра». До конца минуты необходимо было еще подписать время на ленте хронографа с метками моментов производства кадров. Работа сложная и требует большого внимания. Для нас с Андреем Петровым было особенно сложно в первые дни работы, так как остальная команда участвовала в аналогичных измерениях в1965 году. Вспоминается первый день. Объявлена трехминутная готовность. Небо отличное, звездное, и кажется, что звезды бегут очень быстро. Одну из них я принял за бомбу, навелся, сделал 10 кадров и собирался делать отсчеты по кругам, когда боковым зрением впервые увидел настоящую бомбу. Магнитофон зафиксировал комментарии. Постепенно работа наладилась и если в первое время подписывать ленту хронометра приходилось напарнику, то вскоре я стал успевать делать все сам, а Андрей на своей «Спидоле» ловил хорошую музыку для сопровождения наших отсчетов на магнитофоне.
В заключении по этой теме хочу сказать, что работа требовала как сложной организационной подготовки (прежде всего инструментальной), так и обеспечения слаженной работы всей команды на самом объекте. В успешном ее выполнении большая заслуга Грызулина С.И. и достойной наградой ему послужило единогласное одобрение ученого совета МИИГАиК на защите кандидатской диссертации.
Закончил я 1966 год в Евпатории, где в составе большой группы сотрудников нашего отдела под руководством Сапуновой Д.В. участвовал в базисных измерениях на территории Центра дальней космической связи, в котором начинал свою карьеру С.Грызулин в люльке на АДУ-1000.
От Вентспилса до Уссурийска
Весной 1967 года я отправился в Латвию в Вентспилс, где под руководством Козина Ю.А. впервые познакомился с радиотелескопом космической связи ТНА-110. При моем участии на стапеле была сформирована параболическая поверхность главного зеркала радиотелескопа диаметром 32 м и установлено вторичное зеркало (контррефлектор) и я получил ценный опыт по сборке зеркальных систем полноповоротных радиотелескопов.
1968-1970 годы слились у меня в памяти в череду командировок в различные уголки СССР. Тут и ряд командировок в Плесецк в компании с Федосовым Ф.П., Трениным А.Б, Вареновым А.А. для выполнения регламентных работ и привязки отсчетных систем различных антенн. Тут и работы на полигоне ЦНИИГАиК по определению азимута с помощью гиротеодолита с Глумовым А.П. и линейные измерения базиса с командой Крылова В.Д. Неоднократно был на РАТАНе, где выполнялись очередные циклы высокоточных линейных и высотных измерений для определения стабильности пунктов опорной сети. В Вентспилсе принимал участие в определениях весовых деформаций на антенне ТНА-110. Выполнял нивелирование пунктов базиса на Камчатке. Участвовал в регламентных работах в Колпашево. Участвовал в юстировке антенны КТНА-200 в Щелково. Побывал в нескольких в/ч в Казахстана и на Алтая для выполнения регламентных работ на разных антеннах.
В первых числах января 1970 года я вместе с Борисами Феоктистовым и Горыниным приехал в Уссурийск и сразу попал на заседание правительственной комиссии, на которой было заявлено, что монтаж антенны П-400 должен быть закончен к очередному съезду КПСС в марте этого года. Это заявление у меня вызвало смех, так как кроме фундамента ничего не было. В процессе работы в январе-феврале я был посрамлен за недоверие к хорошо организованному труду. Работа велась круглосуточно и одновременно на монтаже ОПУ и двух стапелях для нижней и верхней частей зеркала. Так как необходимость в контроле монтажа и юстировке возникала постоянно, нас могли вызвать в любое время суток. В Москву мы привезли справку, заверенную представителем правительственной комиссии и командиром части, дающую нам право на отгул больше, чем на месяц.
В начале марта зеркальная система была собрана и установлена на ОПУ. К сожалению, дальнейшие события несколько испортили картину. При наладке приводисты по оплошности на приличной скорости опустили зеркало на одну из ног портального крана, чем деформировали как сам кран, так и нанесли значительный ущерб каркасу и поверхности зеркала. В результате ремонт пришлось делать наверху, с чем монтажники и мы геодезисты успешно справился, за что и получил премию от предприятия, виновника аварии.
В течение 1971 года я несколько раз выезжал в Уссурийск для выполнения всего комплекса юстировочных работ: установки опоры контррефлектора, определения весовых деформаций поверхности зеркала, привязки нулей датчиков углов поворота, контрольных определений взаимного положения осей ОПУ и проектного состояния поверхности зеркала.
Период 1972-1975 годов с небольшими перерывами я провел в Вентспилсе, где в качестве консультанта совместно с геодезистами 132 экспедиции МАГП обеспечивал геодезическое сопровождение строительства нескольких антенн, в том числе и антенны П-400.
РАТАН – 600
На РАТАН-600 впервые я попал весной 1968 года.
В то время будущий телескоп представлял собой большую строительную площадку, на которой проводились бетонные работы по сооружению фундаментов и эстакад для установки элементов телескопа.
Моя первая командировка на РАТАН длилась около месяца, а вплотную я приступил к работе на РАТАН – 600 только в 1976 году.
К этому времени строительные и монтажные работы были в основном закончены, телескоп введен в эксплуатацию и радиоастрономы поставили задачу исследования качества отражающих поверхностей и факторов, влияющих на их геометрию. Цель исследований - определить возможность улучшить точностные характеристики его зеркальных систем.
Для начала выполнили контрольное нивелирование горизонтальных осей щитов, установленных на средний радиус, ср. кв. величина отклонения от проекта оказалась равной ±0,95 мм. Стало ясно, что требуется большой объем исследований стабильности геометрии.
В составе бригад ОСПГ под руководством А.П. Глумова я и занимался этим до 1982 года.
Сначала были определены параметры стабильности нашей опорной сети. Колебания планового положения центров 12-ти фундаментальных реперов оказались в пределах точности линейных измерений. Высотное положение центров по результатам 34 циклов высокоточных нивелировок выполненных за период с 1968 по 1982 год позволило выявить сезонные изменения высот реперов, ближайших к горным речкам Зеленчук и Хуса, между которыми расположен телескоп. Сезонные изменения связаны с летним таянием снегов в горах и соответствующим подъемом уровня воды в руслах. Конечно, эти сезонные изменения высот относятся и к элементам кругового отражателя.
Второй фактор, определяющий изменение высоты щитов это температурные деформации эстакад. В результате суточных измерений на эстакадах разной высоты получен суточный коэффициент линейного расширения их: 0,0068 мм/м.град. Сезонные изменения высот эстакад, определенные за 10 лет из 39 циклов их определений, дали температурный коэффициент: 0,01202 мм/м.град.
Третьим фактором оказались погрешности изготовления и монтаже рельсовых путей для перемещения щитов по радиусу. Здесь пришлось снимать индивидуальные характеристики изменения высоты концов угломестных осей при движении щита по радиусу.
По всем полученным данным этих исследований работниками САО были разработаны программы введения поправок в машины, управляющие формированием зеркал в зависимости от координат объекта наблюдений. Астрономы убедились, что поправки существенно улучшают разрешающую способность телескопа.
Гребень
Последние годы восьмого десятилетия я был занят разработкой методик геодезических работ при создании вблизи Одессы радиотелескопа «Гребень».
По проекту радиотелескоп должен представлять вырезку из сферы радиусом 30 метров. Ширина вырезки 25 м, разность высот крайних точек около 60м, длина около 80 м. Так как телескоп был предназначен для работы со стационарными спутниками, его зеркало не имело осей вращения, а не большие повороты диаграммы направленности осуществлялись перемещением вторичного зеркала (контррефлектора) по рельсам на наклонной эстакаде. Каркас главного зеркала состоит на 8 колоннах (четыре передних и четыре задних), связанных друг с другом жесткими связями. Только одна из колонн имеет заглубленный фундамент, остальные семь колонн, опираясь на специальные опорные плиты-фундаменты, имеют возможность скользить по ним. Такая конструкция каркаса по замыслу авторов должна сохранять форму главного зеркала при любом изменении температуры.
По ближайшей к центру сферы стороне четырех передних колонн проходят три полосы ферм для крепления элементов (щитов) главного зеркала. Посадочные фланцы элементов крепления имеют возможность юстировочных подвижек.
Поверхность щитов формировалась на стапеле. При этом в 6 точках, близких к местам крепления щита к каркасу радиотелескопа, выставлялись уголковые отражатели, отвечающие за поверхность зеркала. В период монтажа по этим отражателям с помощью светодальномера щит должен был выставляться в проектное положение.
Практически все юстировочные работы в период монтажа производились из центра сферы, для обозначения которого была построена металлическая вышка высотой 30 метров со столиком для установки геодезического инструмента, а для исключения внешних воздействий вокруг нее была выстроена бетонная башня с площадкой для наблюдателя. Изменение высоты инструмента контролировалось инварной проволокой с грузом, подвешенной к столику.
При нашем участии был выполнен монтаж каркаса основного зеркала и даже опытная установка одного щита поверхности. К сожалению, дальнейшие работы были прекращены из-за распада СССР и наше присутствие на территории Украины стало нежелательным.
Работа в "ЮСТАС"
Изменилась обстановка и в РСФСР. Резко сократилось финансирование. Многие военные объекты оказались за границей России, которая стала РФ. Основная часть сотрудников отдела перешла в экспедицию №132 МАГП.
Я на несколько лет задержался в ЦНИИГАиКе. Нас оставшихся перевели в отдел стандартизации, где мы занимались аттестацией и поверкой геодезических приборов, поступающих из разных организаций. Это было довольно скучно и я решил вернуться к полевой работе на московских стройках.
Моя постоянная работа в «ЮСТАС» (ранее мне неоднократно предоставлялась возможность подработать) началась на строительстве офисных зданий рядом со старым зданием фабрики «Дукат». Началась крайне неудачно. Михалев А.А. привез меня для знакомства с местным руководством и главный прораб, итальянец нагло потребовал от нас освободить стройку, так как его вполне устраивал Козин Ю.А., которого я должен был заменить. Но в скором времени Козин уволился, и итальянцам пришлось смириться с моим повторным появлением. Очень быстро отношения были налажены вплоть до того, что в случае возникновения проблемы прораб спрашивал у меня, кто виноват. Если я, то проблема тихо-мирно решалась, если строители, разгорался скандал. Я появился на стройке в начале января, когда еще не полностью был готов котлован для двух зданий в 5 и 8 этажей, объединенных подземным гаражом. В мае монтаж пятиэтажного дома был закончен, и его отдали отделочникам. К концу года был закончен монтаж восьми этажей второго здания, и моя работа с итальянцами была продолжена на строительстве новой фабрики «Дукат» у станции метро «Домодедовская». Фабрика строилась на месте какого-то предприятия и работа была похожа скорее на глобальную реконструкцию под требования предприятия другого профиля. Два года продолжалась эта реконструкция и строительство новых зданий производственного и подсобного назначения. В это время я впервые познакомился с электронным тахеометром и смог на практике увидеть все его преимущества. Работа продолжалась до пуска конвейерных линий и получения первой продукции.
После фабрики «Дукат» я вместе с итальянцами переехал то-ли на реконструкцию, толи на капитальный ремонт помещения для банка около Лубянской площади. Работы для геодезии практически не было, и итальянцы держали меня «на всякий случай» и фирму «ЮСТАС» это устраивало, так как итальянцы всегда аккуратно платили. Наконец, мне удалось уговорить их отпустить меня и на этом мое сотрудничество с итальянцами закончилось, а Михалев направил меня на строительство торгово-развлекательного центра у Курского вокзала.
На стройке работало несколько бригад, и там я впервые после учебы в институте встретил Голланда А.Р. Мы с ним составили одну из бригад и таким составом проработали на этой и других стройках до самого ухода его на пенсию. О нем я вспоминаю с огромным удовольствием, более коммуникабельного человека трудно представить. Стройка запомнилась мне сползанием опорной стенки из-за интенсивного автомобильного движения на Садовом кольце. Потребовалось дополнительное усиление стенки. Тем не менее, круглосуточное наблюдение за ее плановым положением продолжалось до тех пор, пока не было закончено строительство двухэтажного подземного гаража. Конструкция здания довольно сложная: тут и большие торговые залы, и помещения для нескольких кинотеатров, помещения общепита и административные, тут и воздушный переход из торгового центра на Курский вокзал. Через два года объем нашей работы сократился и на стройке осталась одна бригада, а мы с Голландом перешли на строительство десятиподъездного разноэтажного (от 14 до 20 этажей) жилого дома у станции метро «Пролетарская».
Шел 2001 год. Работа на стройке началась с круглосуточной откачки воды из котлована, до тех пор, пока строители не смогли залить бетонную подготовку и на ней смонтировать усиленную арматуру, которая явилась основой для фундаментной плиты толщиной в 1 метр.
Здание имеет полукруглую форму, и мы имели возможность еще раз убедиться в большом преимуществе электронного тахеометра при сложной разметке деталей здания. С нами на стройке работала еще одна бригада: Е.Приворов, А.Приступа и В.Варфоломеев. Слаженная работа продолжалась 2 года и запомнилась лишь терактом на Дубровке, когда мы в течение 2 суток наблюдали площадь перед метро, заставленную машинами скорой помощи.
Последняя стройка перед выходом на пенсию находилась на улице Знаменка, где с 2003 года мы с Голландом обслуживали почти целый микрорайон. Стройка проходила с большими осложнениями и задержками. Основные объекты строительства: два четырехэтажных офисных здания, объединенные общим подземным гаражом, находились во дворе галереи «придворного» художника Шилова. Тому, по-видимому, что-то не нравилось, стройку останавливали, затем возобновляли до очередного скандала.
Проблемы возникали и с домами, предназначенными для реставрации.
В процессе строительства был еще момент, привлекший внимание госорганов к нашей стройке. Уходя как-то со стройки на выходные, мы увидели на Знаменке несколько милицейских машин и замедленное движение транспорта по одной полосе. Подойдя поближе, мы увидели провал покрытия улицы. Оказалось, что какой-то деятель из руководства стройки решил, не имея разрешения, сделал прокол под Знаменкой для прокладки ливневой канализации. Положение усложнялось тем, провал произошел накануне инаугурации президента, кортеж которого должен был пройти по Знаменке на следующий день. Конечно, провал быстро устранили, а этого деятеля со стройки убрали. Еще одним объектом в нашем списке явилось строительство часовни Святого Николая на пересечении Знаменки и Волхонки и благоустройство территории между часовней и нашими офисными зданиями.
После ухода Алеши Голланда из «ЮСТАС» я недолго проработал с одной из сотрудниц нашей фирмы и в 2010 году также покинул «ЮСТАС». Правда, в следующие два года Михалев иногда привлекал меня для замены отпускников, а окончательно я ушел после завершения геодезических работ при грандиозной реконструкции Большого театра, где я некоторое время работал в команде Ремизова А.С.
Глава 5
Лицензии
Нам доверяют
МОСИНЖПРОЕКТ
ОАО «Группа компаний ПИК»
Codest International S.L.R
РФЯЦ-ВНИИЭФ
АО «Концерн ВКО „Алмаз-Антей“»
ЦНИИСК имени В. А. Кучеренко
Правительство Москвы
Государственная академия наук
Министерство обороны РФ
РОСКОСМОС
Получить консультацию
Оставьте ваши контакты и мы свяжемся с вами в ближайшее время.